Переполох получился ещё больше, чем перед этим. На следующее утро, в пятницу, количество просмотров превысило двенадцать миллионов, перепостов набралось под триста тысяч, а количество подписчиков на «Антисчастье» перевалило за полмиллиона. Все новостные агентства пестрили тревожными заголовками. Профессиональные политаналитики и рядовые пользователи Интернета наперебой сыпали прогнозами на тему того, что теперь будет и к чему всё приведёт. А в девять вечера по телевизору выступил президент. Сущёв телевизор не смотрел и даже не держал такового в доме, но Себастьян скинул ссылку на запись эфира. Президент говорил серьёзно и проникновенно:
«Дорогие сограждане! Россияне. Братья и сёстры! К вам обращаюсь я.
Над нашей Родиной нависла серьёзная опасность. И только в ваших силах ей воспрепятствовать.
Все мы с радостью в наших сердцах смотрели, как хорошела и расцветала наша Родина, особенно последние месяцы. Однако в этом мире всегда были силы, которые не желали видеть Россию успешным и процветающим государством. Всё это время они выжидали момента, чтобы нанести подлый удар по благополучию нашей страны – чтобы это благополучие уже никогда больше не состоялось. И вот этот момент настал.
Теперь, когда всем нам особенно есть что терять, когда наши люди ощутили всю полноту счастья, тайные силы вылезли из подполья и воспользовались доверчивостью и благодушием отдельных граждан, внушив им деструктивные идеи и призывая уничтожить всё то, к чему все мы так стремились все последние годы – наше счастье. Как не раз уже бывало в нашей истории, не гнушаясь никакими средствами, прибегая к самой гнусной демагогии и лжи, смутьяны желают ввергнуть нашу страну в пучину хаоса и беззакония. Для них нет ничего святого и они никогда не останавливались ни перед каким кощунством. В этот раз они воспользовались трагедией, которая больно ранила сердца каждого из нас. Цель же у них одна – сделать так, чтобы трагедия длилась вечно.
На завтра они назначили сбор всех тех, кого у них получилось одурачить, чтобы осуществить государственный переворот. Если им это удастся, участь России будет плачевна. В случае их победы всех нас ожидает бесконечная полоса всеобщего горя, какого ещё не знала наша страна – а горя она повидала немало. Не просто немало, а слишком много. Пора положить конец этой порочной цепи.
Я призываю всех москвичей и гостей столицы прийти завтра к двум часам дня на Манежную площадь, чтобы сказать решительное «Нет» всем завистникам. Чтобы не позволить им осуществить задуманное злодеяние. Чтобы не отдать им на поругание всё то, что свято для каждого российского гражданина: наше благополучие, нашу свободу, наше счастье.
Все вместе мы победим!»
Переварив первый шок от увиденного, Сущёв пересмотрел речь президента ещё раз и тогда написал Себастьяну:
– Позор. Абсолютно очевидно же было, а мы опять пробакланили.
– Угу.
– Не ходи, осчастливят.
– А ты?
– Я пойду. У меня иммунитет, я тебе рассказывал. Один из нас пойти должен.
– А другие? Может, отменить?
– Нет. Трусости нам не простят. Ни наши, ни упыри. Поймут, что вообще можно не считаться.
– Да они же хотят из Манежки сделать одну большую биржу. Чтоб наши пришли и их там осчастливили.
– Да. Но выбора я не вижу. К тому же всё не так однозначно. По идее, должен получаться размен один к одному.
– А дальше чё? Их-то всё равно больше будет. Чё им твой размен.
– Вот и проверим, будет ли их больше.
– Блин, легко тебе говорить. А я дома сиди, когда такой замес.
– На тебе группа. Нельзя тобой рисковать.
– Слушай, всё равно надо что-то сказать. А то народ ща в непонятках. Кто-то теперь и сам не пойдёт.
– Да, сориентировать надо. Ща напишу. Соображу только, что сказать. Будь начеку, времени мало совсем.
– Давай, жду.
Мысли разбегались в разные стороны, в их эпицентре то и дело вспыхивали мелкие озареньица, взбурляя хаос в голове ещё больше. Время давило, Сущёв торопился, писал и потом удалял написанное, узрев более правильный вариант. Это бесило. В конце концов некий сносный результат всё же получился. Был он такой:
«Соратники!
Вы всё видели сами. Маски сброшены. Узурпатор призвал себе на подмогу покорное ему население, специально для этого зомбированное счастьем. Тем самым он открыто признался в преступлении, в котором мы его изобличили. Но теперь у него есть защита.
Они придут – его невольные приверженцы. Придут, чтобы отстоять кабальный налог, который их же и ограбляет. Придут защитить своё рабство и своего господина.
Завтра Манежка превратится в одну большую биржу счастья. Чтобы мы на неё явились и нас там осчастливили. Таков его план. Но если мы не придём, это будет равносильно капитуляции. Он поймёт, что с нами можно вообще не считаться. Поэтому действуем как договорились. Мы призываем всех свободных граждан завтра, в субботу, к 15:00 прибыть на Манежную площадь, чтобы сказать тирану НЕТ. «Нет счастью!», «Долой биржи!», «Вернуть старый НДС!», «Узурпатора к ответу!».
Максимум, что Вам угрожает – прилетит счастье, которое само проходит через сутки. Мы же призываем вас всех не переставая передавать всем объектам антисчастье. Так Вы исцелите кого-то от дурмана. Так обратите противника в сторонника.
У нас есть преимущество. Они придут на час раньше, друг друга переосчастливят и не будут ожидать угрозы со стороны своих. И единственный обращённый в их рядах может стать комком, от которого в их стане разойдётся лавина. Превратим же их биржу счастья в биржу антисчастья.
Перепечатывайте это обращение в своих аккаунтах. Увидимся завтра на Манежке. Да здравствует закон, правда и справедливость!»
– Эх. Через день пройдёт, как же, – посетовал Себастьян.
– В смысле? Переделать что ли?
– Да не, я ничё. Всё правильно ты написал. Просто кого осчастливят, станут ходить на биржу.
– Это да. Ну а что ещё-то можно было сказать?
– Да не, я ж говорю, всё ты правильно написал. Только не радует ни фига.
– Ладно, не береди. И без того скверно.
– Да мне самому. Надеялся, вдруг ты ободришь мудрым словом. Ладно, пускаю.
Через три минуты из группы «Антисчастье» ушло в сеть новое воззвание. Близился новый день. И каждому было ясно, что это будет веха истории. Вот только какая веха?…?…