После происшествия с Себастьяном Сущёв тоже стал с собой носить своего «Стечкина». Проходить с ним на биржу, конечно, было нельзя – потому что там на всех входах стояли рамки. Но с этим помогал Себастьян. Порядок установился такой: Себастьян на машине вместе с Алёной утром подбирал Сущёва около станции метро. Тот забирал у них паспорта счастья и оставлял оружие. Спускался обратно в метро, проезжал две остановки до биржи, на одном входе биржи обновлял паспорта себе и Инне, на другом – Себастьяну и Алёне. Потом возвращался обратно к Себастьяну с Алёной, отдавал им паспорта и забирал пистолет.
Так шёл день за днём, ничего не происходило и ничто не предвещало беды. Однако и ничего хорошего тоже ничто не предвещало. Напротив, сопротивление окончательно выдыхалось, последние остатки неумолимо иссякали. Из боязни перед патрулями счастья сторонники антисчастья один за другим шли на биржи получать и обновлять паспорта. И даже если делали это быстро и счастье их сразу не настигало – на какой-то раз это всё-таки происходило и человек становился потерян. Себастьян докладывал, что почти перестал получать комментарии и сообщения от сторонников – что свидетельствовало о том, что оных почти не осталось – а постепенно становилось ещё меньше. «Эти суки пинками и страхом загнали в своё сраное счастье почти всех наших!» – злился Себастьян. И это было так. Как сие одолеть, было решительно непонятно.
Как-то раз Себастьян вызвал Сущёва на разговор, и когда они встретились, завёл такую речь:
– Всё из-за этого пидора Лучезара. Хочу с ним поквитаться.
– Какой в этом смысл?
– Никакого. Просто хочу поквитаться. Чтобы хоть что-то сделать – раз ничего сделать нельзя.
– Он только инструмент. Главный злодей не он.
– Это понятно. Но с него всё началось. А до тех всё равно не добраться.
– И что ты хочешь сделать?
– Известно что – шлёпнуть гниду.
– Плохая идея. Эти тогда всем объявят и вообще озвереют.
– Да всё уж. Некуда им звереть – потому что некого терзать. Наших не осталось.
– Всё равно лучше не надо. Кто-то всё-таки остался.
– Слушай, я попробовал в Интернете по нему данные поискать. Вообще ничего! Даже фоток почти не осталось. А в начале-то было много – из каждого утюга этого урода пиарали.
– Это да.
– А теперь фиг найдёшь.
– Неудивительно.
– Слушай, он же в вашей конторе по-любому проходил. Сто пудов у вас на него есть досье. Слей инфу, а?! Мне только адрес нужен – где эта мразь живёт.
– Не, Слав, не буду. Говорю же – плохая идея. Пользы не будет, а вред – скорее всего да.
– Значит можешь. Да какой теперь уже вред – дальше некуда уже.
– Этого мы не можем знать.
– Значит, не поможешь?
– Нет.
– А тебе не кажется, что после кое-чего ты мне должен?!
– Ну, если так ставить вопрос… Тогда конечно. Тогда у меня выбора нет. Но если для тебя это что-то значит, говорю тебе – я этого не хочу.
– Я тебя понимаю. Не думай, что мне это всё равно. Но всё же позволю себе настоять.
– Ладно. Но после этого больше не должен.
– Само собой.
– Ладно. Подумаю, как лучше. Обращения к базе журналируются. А про этого копать ведь начнут. Подумаю. Я у нашего нового начальничка пароль знаю… Хотя… Подумаю. Просигналю. Ты только сам просигналь.
– Да уж понятно. Это, в некотором смысле, отработано уже у нас.
– И втройне осторожней. Стрёмно.
– Не боись. Семь раз отмерю. А до этой суки доберусь…
* * * * * * * * * * * *
По тщательном размышлении Сущёв от идеи с начальским паролем отказался. Конечно, под первое подозрение в таком случае попадёт горе-начальник – и вот уж кого не жалко. Конечно, он будет уверять, что у него просто спёрли учётку – и даже в доказательство покажет злосчастный стикер. Вот только стикер можно и специально изготовить в порядке прикрытия. Не очень начальничку поверят, да. Но в качестве второстепенной версию с кражей учётки рассматривать будут. А вот этого не хотелось бы. Да и вообще лучше к их управлению внимание не привлекать – стрёмно. Пусть подозревают тех, кто этим Лучезаром занимался ещё тогда. Сущёв, конечно, тогда заглянул ознакомиться – что это за такой Лучезар – когда Чернодворов ему про оного поведал. Предусмотрительный внутренний параноик, которому очень уж не понравилось, что Лучезара никто не собирается подвергать карам, тогда настоял на том, чтобы информацию о нём скопировать – на всякий случай. А то кто его знает – больно мутный тип, больно мутная история, подозрительное всё какое-то. Не то слово – подозрительное – если смотреть из сегодняшнего дня. А внутренний параноик – полезный, всё-таки, советчик. Слушайте своего внутреннего параноика. Он может казаться непонятным и не очень логичным – но понимает побольше вашего, да-да.
Тот заход, конечно, тоже зажурналировался – но то было давно и имело естественные причины, отбрехаться элементарно. Сущёв же тогда задержал того Козенцова? – задержал. Имел законный интерес узнать, кто у этого Козенцова босс? – имел. Вот и поинтересовался. И после туда не заглядывал. Не скопировал же он тогда информацию, в самом деле! Зачем бы ему это понадобилось?! Он, чай, не пророк, будущего знать не мог. Кому бы пришло в голову копировать?! – это ж параноиком надо быть!
К тому же наверняка много кому из конторы стало любопытно поглядеть, что это за такой Лучезар – когда о нём объявили широкой общественности. И заходили ещё позже него. Так что Сущёв в этой массе должен был уверенно теряться. Да, это безопасно. Эх, не пригодился начальский пароль.