Сущёв прочитал новость и сейчас перечитывал её вслух.
«В Китае в о́круге Хуэйчжоу провинции Гуандун 01-ого августа текущего года во время официальных торжеств по случаю празднования дня создания народно-освободительной армии Китая произошёл инцидент, который привёл к первому в истории процессу и наказанию за несанкционированное руление, – сообщает информационное агентство «Ассошиэйтед Пресс» со ссылкой на неназванный источник.
По словам агентства, во время парадного построения личного состава дислоцированной в местной войсковой части мотострелковой дивизии свидетели обратили внимание на странное поведение генерала Ийнгпей Шэня, командующего этой дивизией. Генерал торжественно наблюдал построение вверенной его командованию части, как вдруг поднял правую руку и стал совершать коленями и телом движения, похожие на модный молодёжный танец, далее сменяя поднятую руку с правой на левую и обратно. Это продолжалось не более полуминуты. По непроверенным сведениям, сам генерал своё поведение объяснил хорошим настроением, которым хотел поделиться с солдатами в этот торжественный день. Все они молоды и не должны чувствовать отчуждения к старшему командованию лишь из-за большой разницы в возрасте.
Однако слух о случившемся сразу дошёл до командующего корпусом, вследствие чего была проведена проверка на рулёжную совместимость всего личного состава дивизии с её командующим. Использовалась технология, рекомендованная для этих целей ещё весной учёными из Калифорнийского университета. В результате пилот был выявлен, осуждён военным трибуналом к высшей мере наказания и на следующий день расстрелян за попытку дискредитации китайской армии перед её гражданами и мировым сообществом.
Эксперты полагают, что подобным образом в будущем можно будет проводить расследования преступлений, в которых используется руление, и устанавливать виновных. Пока в области криминалистики данная сфера никак не развита из-за новизны явления. Руление не имеет юридического статуса, поэтому невозможно на юридическом языке говорить о рулении законном и незаконном, санкционированном или несанкционированном. В странах первого мира, где каноны правового общества тщательно блюдутся и охраняются, это означает, что в сфере руления разрешено всё – потому что ничто не запрещено. Однако очевидно, что такое положение вещей не может оставаться долго, потому что оно уже привело и продолжает приводить к большому количеству неприятных эксцессов, которые все могут наблюдать. Общество неизбежно выработает меры регулирования в этой сфере. Оно должно ответить на данный вызов современности, в противном случае он грозит само это общество уничтожить.
Представляется, что вопрос может быть решён установлением большого количества камер видеонаблюдения. Как отмечают эксперты, специализирующиеся на психодиагностике и кинесике, для пилота во время руления чаще всего типична неподвижность и характерное сосредоточенное выражение лица. Таким образом, по видеозаписям можно устанавливать подозреваемых, а дальнейшая проверка на рулёжную совместимость с высокой вероятностью укажет на виновность.
К сожалению, даже это не позволит на сто процентов установить факт руления. Всегда будет оставаться вероятность, когда один человек другим рулить мог, но не рулил. В качестве поясняющей аналогии здесь как нельзя лучше подходит старый анекдот про самогонный аппарат. Наличие такого аппарата ещё не означает, что им пользовались и гнали самогон.
Остаётся лишь надеяться, что со временем человечество найдёт достойные решения для всех перечисленных проблем.»
– Так теперь вообще всё утыкают камерами? Прелестно, – брезгливо изрекла Инна, дослушав, – Добро пожаловать в дивный новый мир. Большой брат следит за тобой.
– А что им ещё остаётся? Доведут до ума систему распознавания лиц и будут подозревать всякого, кто посмел сделать серьёзную физиономию. Впрочем, у них это и всегда было сокровенной мечтой. Только я сомневаюсь, что у них получится.
– Почему?
– Да походу мир раньше рухнет, пока они тут со своими камерами прилаживаются. Вон уже как трясёт. Помнишь, что было в Румынии?
– Да уж. Хотя я так и не поняла, что именно там произошло.
– А никто не знает, потому что всех почикали и даже некого оказалось допросить. Или, по крайней мере, не разглашают. У меня, впрочем, есть гипотеза.
– Ты не рассказывал.
– Да я сам не сразу дотумкал. Ты помнишь, что там было?
– Ну да. В Бухаресте толпа непонятных людей в жёлтых повязках на голове нападала на всех подряд и резала. Зомби-апокалипсис какой-то. Сколько там погибло? Сотни, тысячи?
– Вооот! Я так полагаю, что какой-то местный дракула собрал себе армию. Влез в своих объектов, через них – в их объектов, и так далее по разветвляющейся сети.
– Тааак?
– Сколько их там было? Около трёх сотен, кажется? Рулить такой оравой по отдельности он бы рехнулся. Я бы, наверное, рехнулся. Хотя знаешь, мне ведь уже снился такой сон. Когда меня первый раз вырубила та украинка.
– Ты не рассказывал.
– Да, сразу не рассказал, а потом забыл. А после случай не приводился. Когда я лежал на том газоне, мне привиделось, что у меня армия. И у тебя тоже. И ещё Себастьян там был. И мы воевали против сил зла.
– Обалдеть! Почему ты не рассказал?
– Забыл, говорю же. Ладно, я отвлёкся. Так вот. Он бы шизанулся командовать ими всеми. Да и отличать бы их не мог. Поэтому жёлтые повязки. Я так думаю, что он их своей армии раздал, а потом просто каждому отдал одинаковый приказ: мочить всех, на ком нет жёлтой повязки.
– Гениально!
– Да, идея богатая.
– Лёш, почему мы так не делали?
– Как? Не устраивали гекатомбу?
– Нет, не собирали грозди объектов. Чтоб повысить КПД. Мы бы так видели в десять раз больше.
– Да. Не знаю, почему не делали. Может, ленились. Или просто не додумались. Хотя идея не такая сложная.
– А давай теперь будем?!
– Можно.
– А то мы уже так много почикали. Мало осталось. Находить всё труднее.
– Ну да.
– Пойдём сейчас?!
– Ну… Пойдём, – Сущёв ухмылялся, удивляясь её вспыхнувшему энтузиазму, – Почему у тебя так загорелось?
– Ты же сам сказал, что или мир рухнет, или гайки закрутят. Вот и пойдём поищем, пока не случилось ни первое, ни второе.
– Ты потрясающая. Кажется, я никогда не перестану от тебя балдеть. Ну давай, собирайся тогда. А потом сходим в «Теремок», ладно? Я так давно не ел блинов.
– Конечно. Я сама люблю «Теремок». В конце концов, там мы и познакомились, – она поцеловала его в щёку и он забалдел ещё больше.